История создания
 Структура
 Организационные    принципы
 Персоналии
 СМИ о ПФК
 Кинопроцесс
 Мероприятия
 Статьи и проекты
 Премия ПФК
 Лауреаты
 Контакты
 Фотоальбом



  Любимые фильмы  

"Летать можно только в мечтах"
 
Вспоминая модных режиссеров конца прошлого века, приходишь к выводу, что далеко не все из них войдут в золотой фонд кино, как явления искусства. Так, отдельные фильмы... К примеру, скажем, Питер Гринуэй, вокруг которого долго водили восторженные хороводы ведущие европейские критики. Сейчас он - унылый господин, не перестающий твердить о смерти кинематографа,  исчерпавший на самом деле все свои нехитрые творческие идеи. Что останется от них в истории искусства? Скорее всего - весьма немного. Другое дело, скажем, Жан-Люк Годар, продолжающий снимать одному ему интересные картины, но его фильмы 60-х годов живут до сих пор. С другой стороны, уходят в тень художники, поднимавшие острые вопросы современной жизни, как, к примеру, Бу Видерберг и Вильгот Шёман в Швеции, а на первый план выходит философ Рой Андерссон.   Европа меняется, трансформируются и её приоритеты.
Однако, есть здесь и художники, не подверженные ветрам времени. Такие, как Йос Стеллинг - уникальная фигура в европейском кинематографе. Мастер-одиночка, у которого нет предшественников и не будет последователей. Так бывает лишь у тех выдающихся мастеров, кому удается воссоздать на экране свой особый мир. Такими были Феллини, Бунюэль, Параджанов,  Кещлёвский... Их немного, этих имен. В этот ряд, безусловно, достоин встать и Стеллинг, даже если он больше ничего не снимет. На его счету уже три абсолютных шедевра, снятых к тому же один за другим - "Иллюзионист" (1983), "Стрелочник" (1986) и "Летучий голландец" (1995). Такое удавалось немногим.
                Истоки творчества Стеллинга гораздо в большей степени находятся в голландской живописи,  нежели в мировом кино. Единственное, что могло каким-то образом повлиять на него - это итальянское кино, особенно Феллини (хотя уже будучи признанным мастером, он говорил мне о близости только к Бунюэлю, а "своим героем" называл Кубрика, в котором "какая-то комбинация американского и европейского мышления").Воспитываясь в католическом колледже , где в основном показывались итальянские фильмы, он пришел к выводу, что кино вообще "католическая форма искусства", потому что "кино тоже имеет отношение ко лжи и обману, а римские католики - это лучшие лжецы в мире". Будучи католиком в кальвинистской по преимуществу стране, Стеллинг выглядит еще более одиноким в голландском кино.Поэтому в своем искусстве он опирается прежде  всего на своего кумира - Рембрандта, а затем уже на Брейгеля, Босха и "малых голландцев"( "а у нас всё маленькое" - говорил он мне).
                  Излюбленный жанр фильмов Стеллинга - странные притчи, как на историческом, так и на современном материале. "Летучий голландец" - вершина этого жанра. Исторический фон здесь необходим для привнесения эстетики брейгелевской живописи. Действие фильма отнесено к 16-му веку во Фландрии во времена бесконечных религиозных войн. Средневековье явлено здесь во всем её макабрическом своеобразии, недаром первая часть триптиха носит название "Выгребная яма". Мрак, вонь и жажда наживы окружают людей, которыми двигают самые низменные и примитивные инстинкты. Но Стеллинга интересует не это - он показывает,  казалось бы невозможное - зарождение в этом земном аду того, что, в конечном счете, и двигает историю - мечты, тяги к неведомому, непознанному, светлому.
                    Зачатие ребенка произошло в голове исполинского истукана, где прятался беглый солдат, а рядом оказалась кухарка из ближнего поместья. Воспитывался ребенок в ужасных условиях "безродного приемыша", пока не появился некий пришелец из чужих краев в странных птичьих одеждах и говорящий на птичьем  языке (в этой роли - выдающийся итальянский актер Нино Манфреди). Он успел заронить в душу подростка спасительное зерно: якобы, он знал его отца, который был моряком и хотел передать эту тягу сыну. Но главное, что он успел внушить этому забитому, но неиспорченному подростку, что можно научиться летать - стоит только этого очень захотеть. Пройдут годы и зерно, зароненное  итальянцем, даст всходы: юноша бесстрашно прыгает с высокой стены и, прихрамывая, покидает стены зловонного дома, хозяин которого тонет в выгребной яме в поисках золотой безделушки. Но оставляет он там и любимую девушку с нерожденным еще сыном. Он находит заброшенный корабль, пытается привести его в порядок, но попадает в лапы еще более жестоких  феодалов, заточивших его в замок, где безмолвные рабы производят никому ненужную работу. Снова проходят годы - и в этот замок прибывает та самая девушка с его сыном, ставшая матроной. И здесь он предпринимает все усилия, чтобы встретиться с сыном и успеть передать ему то, что вложил в него итальянец - веру, надежду и мечту. "Я умею летать" - скажет он сыну, взберется на стену замка - и исчезнет...
                 Последние кадры - сын с матерью в проеме дверей, свет и тень, стоп-кадр. И  - волшебная музыкальная тема Николо Пьовани, сопровождавшая весь фильм. "Я хотел дать своему фильму итальянскую душу и потому просил написать музыку именно Пьовани - он совершенный итальянец", - говорил Стеллинг о своем "хорошем друге". Когда же я спросил у него, не восходит ли исполинская голова к подобному образу из "Казановы" Феллини, он ответил подробнее: "Дело в том, что в 17 веке были запрещены изображения святых...Я подумал, что можно попытаться собрать все изображения в одной большой голове - там и Зевс, и христианские святые. Но вообще-то говоря - это голова Отца, великого Отца. Изначальная отправная точка фильма - это идея отца. И все движение в фильме идет на пути к Отцу, чтобы спросить его: зачем мы здесь? Создавая этот фильм, я понял, что люди рождаются для того, чтобы потом умереть... Люди стремятся уйти от этого факта, верить во что-то другое. то ли в религию, то ли в искусство - но все это побег от сознания обреченности короткого жизненного промежутка... Это фильм о человеке, который ищет своего отца, и сам становится отцом, не переставая задаваться вопросом - почему я здесь? Но затем он начинает понимать, что лучший способ побега от реальности - собственная фантазия. Летать можно только в мечтах. Поэтому он создает свою
собственную историю, становясь ее узником..." 
                     "Этот фильм мне дался труднее всего", - признался Стеллинг, когда я сказал ему, что "Летучий голландец" мне ближе остальных его работ. Он довольно часто бывал в Петербурге, теперь- реже. В свой последний приезд он прочел лекцию о своем любимом Рембрандте. Но самое поразительное откровение прозвучало от него по поводу "Сотворения Адама" Микельанджело: "Там небольшое пространство между пальцем Адама и пальцем Творца. Вот в этом пространстве и заключено все мировое искусство".
 
Владимир Кузьмин
Фотоальбом
Страницы: 1-10 11-11 
Разработка и поддержка сайта УИТ СПбГМТУ                 Copyright © 2006-2024. ПФК. All rights reserved.