История создания
 Структура
 Организационные    принципы
 Персоналии
 СМИ о ПФК
 Кинопроцесс
 Мероприятия
 Статьи и проекты
 Премия ПФК
 Лауреаты
 Контакты
 Фотоальбом



  Осторожно: открытый Люк  

Тридцать лет тому назад французские кинокритики решили провозгласить начало новой эпохи в национальном кино. Так ведь намного удобнее – рассуждать о школе и направлении, вместо того чтобы анализировать множество разрозненных образцов, еженедельно выходящих на экраны.

Да и сопричастность историческому моменту настроение повышает. А потому было объявлено, что появилась-де «новейшая французская волна». В качестве основного костяка туда наскоро записали троих, дебютировавших почти одновременно, в 1983-м. Лео Каракс, Жан-Жак Бенекс, Люк Бессон.

Идейку ту ныне помнят уже немногие. Ныне при имени Каракса просвещенному зрителю положено изображать восторг пополам с благоговейным ужасом: enfant terrible как он есть, что уж тут. При имени Бенекса – морщить лоб, пытаясь вспомнить, кто же это такой. При имени же Бессона – морщить уже все лицо в целом, презрительно плюясь и всячески негодуя. Подавая в юности профессиональным снобам «большие надежды», в начале 90-х Бессон – вполне сознательно и чуть ли не с вызовом – отказался клепать «изысканные французские штучки», сделав вместо того ставку на местный блокбастер, который мог бы тягаться с голливудским – или хотя бы быть тому достойным младшим братом. Чем очень обидел всех, кто так на него надеялся.

  Система его аргументов была по-своему безупречна, неоригинальна и смертельно скучна. Про конкуренцию на мировом рынке и подъем национальной кинематографии. Про ориентацию на широкого зрителя, а не на кучку эстетов. Про то, что кино – это индустрия и развлечение, а без идеологии развлечения индустрия прогорит, если только не будет вечно находиться на иждивении у государства, что и ненадежно, и стыдно… В общем, как это от века заведено у проходимцев всех мастей, этот вчерашний вундеркинд без устали произносил слова «практично», «по-взрослому», «профессионализм» и «здравый смысл». Хотя все они суть обличья, которыми всегда оправдывает себя цинизм.

Позиция эта, однако же, выказывает всю свою уязвимость, если взглянуть на нее, например, с точки зрения практичности, профессии и здравого смысла. Режиссер, который постоянно повышает себе планку, будет снимать хорошее кино (по крайней мере, регулярно), даже если он никогда этой планки не достигнет. Режиссер, который единожды берет курс на понижение планки, обречен с каждым фильмом понижать ее все больше, как бы хорош он поначалу ни был.

Начиная с «Никиты» и «Леона», качество режиссуры Бессона неуклонно шло под гору. А если учесть, что и исходник-то был не высшего разряда, то крутизна падения оказалась воистину впечатляющей. Дело даже не в том, что былые режиссерские навыки использовались все грубее, – они попросту постепенно исчезали один за другим. И в последние годы не было, пожалуй, более железной гарантии полного неликвида, чем имя Бессона, – будь то режиссура или продюсирование. В прошлогодней «Малавите» он дошел до того, что перестрелку не смог вменяемо снять. Это автор «Леона»-то.

Но тут что-то случилось. Не то (благородная версия) 55-летний рубеж внезапно понудил задуматься о вечном. Не то (профессиональная версия) Бессон обнаружил, что в современном кино – после Нолана и Снайдера – блокбастер «со смыслом» имеет как минимум не меньше шансов на кассовый джекпот, чем «без смысла». Не то (циничная версия) он попросту решил, что с таким-то опытом и мастерством ему теперь все подвластно, за какой материал ни возьмись.

  Короче говоря, как бы то ни было, его «Люси» – лишь на одну половину стрелялка с азиатскими наркобаронами, погонями и вооруженными до зубов головорезами. А на другую – фундаментальное исследование устройства Вселенной и Человека, визуализация теорий эволюции и большого взрыва, космогоническое эссе с дубовыми нотками киберпанка. Заглавная героиня, простая такая девушка Люси, по случайности обретает способность использовать возможности своего мозга в полную силу. Тут-то ей все тайны мироздания и открылись. Как говорилось в программе «Аншлаг», «здравствуйте, дорогие мои».

Надо отдать Бессону должное: он постарался. Его фильм амбициозен не только с виду и по замыслу; так прилежно и усердно Бессон не монтировал с тех пор как разучился монтировать вообще. В некоторых сценах даже можно разглядеть того, кто снял «Никиту» и «Леона», а единственная хорошая сцена, сделанная им за последние двадцать лет – Лилу из «Пятого элемента», смотрящая киноколлаж о войне, – разбита здесь на несколько мини-эпизодов и прошивает весь фильм. То есть по меньшей мере Бессон понимает, что ему по-настоящему удалось из сделанного. И решив стать из ловкого и расчетливого искренним и открытым, подтягивает для своего opus magnum все лучшие резервы режиссерских ходов и приемов. По последним-то его фильмам судя, рассчитывать не приходилось; что ж, тем лучше. В кои-то веки он претендует на разговор всерьез. Вот только разговора не выйдет.

И совсем не потому, что, мол, недостоин или, там, дискредитирован. Каждый имеет право рассказать свою версию того, как устроен мир, и в кино тоже. Проблема в том, что в кино это вообще сделать весьма непросто. Оно не очень для этого приспособлено. Не из-за ответственности темы, нет; просто тут нужны очень специфические средства. Особый монтаж, особое движение камеры, особая работа с актерами, декорациями, цветом, звуком – да со всем. За всю историю кино сыщется, пожалуй, не больше двух десятков режиссеров, которые могли бы решить такую задачу, и не больше десятка – которые брались ее решать. (Скажем, Эйзенштейн или Фассбиндер могли бы, но не стали бы.) Кубрик, Реджо, Гриффит, Малик, Тарковский, Мурнау… дальше надо крепко вспоминать. Попросту говоря, рассказывать об устройстве мироздания на киноэкране – это проблема не масштаба и даже не ума. Это проблема стиля. А стиль Бессона даже в «Голубой бездне» и близко для нее не подходил. «Люси» – это как если бы Роланд Эммерих снимал «Сталкера».

  Бессон прокалывается буквально на всем. Главная героиня, среди прочих суперспособностей, обладает, скажем, и такой – считывать из мозга человека заложенную там информацию; однако обратная связь отчего-то не работает, и с теми, кто ей нужен, она общается, появляясь на экранах телевизора или телефона – вместо того чтобы, например, в голове собеседника раздался ее «внутренний голос». А когда Люси путешествует назад во времени, то перед ее глазами, как некогда у героя «Машины времени» Уэллса, на убыстренной перемотке проносятся десятилетия; однако чтобы остановить этот бег или возобновить его, она делает  жесты пользователя планшета, листающего пальцем папку с картинками в поисках нужной. Мощность мозга у нее в этот момент на максимуме, она практически напрямую подключена к тайным механизмам мироздания, но пользуется жестом, которому в 2014 году несколько лет от роду и который связан с конкретной технологической разработкой. «Передайте нам свои знания», – просят Люси ученые. «Да, конечно», – соглашается она, и несколько минут спустя у них в руке оказывается небольшая флэшка. Со всеми тайнами Вселенной. И типовым USB-разъемом. Простодушие нынче, конечно, в чести, но все же не в таких патологических формах.

Желание, вступив в зрелую пору, выказать себя мыслителем – оно, как  сейчас говорят, по-человечески понятно. Вот только «человеческая понятность» предприятия никак не связана с его успешностью. Нельзя десятилетиями набивать руку на моделях киноповествования, цель которых в простоте и общедоступной незатейливости, а затем с наскока, внезапно попытаться осилить общую теорию относительности, – как нельзя брать хирургический скальпель в руки человеку, который тридцать лет не выпускал из рук стамеску, будь он хоть виртуоз стамески. И не потому, что не по чину берет. А потому, что зарежет нафиг. 

Алексей Гусев, "Город 812"

Фотоальбом

Комментарии


Оставить комментарий:


Символом * отмечены поля, обязательные для заполнения.
Разработка и поддержка сайта УИТ СПбГМТУ                 Copyright © 2006-2024. ПФК. All rights reserved.