В прокат вышла экранизация Сергея Снежкина повести Леонида Юзефовича «Контрибуция»: историко-революционная, викторианская, детективная трагикомедия с элементами мелодрамы и политического памфлета. Руководство «Ленфильма» анонсирует фильм как знак возрождения старейшей студии страны, и МИХАИЛУ ТРОФИМЕНКОВУ хочется в это верить.
Выйди «Контрибуция» на полгода позже, Снежкина уличили бы в подражании «Омерзительной восьмерке». Внешнее сходство случайно, но бесспорно. Криминальный сюжет разыгрывается в декорациях гражданской войны. У Тарантино — формально закончившейся. У Снежкина — только входящей во вкус: осенью 1918-го юный генерал Пепеляев (Максим Матвеев) отбил у большевиков Пермь, но развивать наступление было невозможно: корпус оказался раздет и разут.
В обоих фильмах герои — пленники замкнутого
пространства. Штаб Пепеляева — особняк провинциального модерна — конечно, симпатичнее драной харчевни. И богатейшие пермяки, которых генерал обложил контрибуцией,— не «белая шваль»: пока не познакомишься поближе, впору умилиться России, которую в лице пятерых купчин и вдовицы Чагиной «мы потеряли». Однако, кто-то из «лучших людей» умыкнул немыслимый алмаз — чагинскую контрибуцию. Снежкин включает «обратный отсчет» — безотказный инструмент саспенса: кража по зубам лишь асу-следователю Мурзину (Илья Носков), а он, меж тем, уже стоит у расстрельной стенки: мало того, что служил у красных, так еще и увел у Пепеляева невесту. Найдет Мурзин алмаз — будет жить; не найдет — не обессудьте.
Помимо крупных, но случайных совпадений, есть и фундаментальное сходство. Тарантино вливает свежую кровь в вены голливудской классической традиции. Снежкин — в вены «ленинградской школы».
Если честно, «Ленфильм» все разумные наблюдатели давно похоронили. И, смирившись с крупнейшей катастрофой отечественного кино, даже не смотрели в его сторону, считая выбросы информации о студийных планах предагональными судорогами.
В реальность «Контрибуции» верится с трудом. Не потому, что это кино, наконец-то снятое на «Ленфильме». А потому, что это «ленфильмовское» кино, которое хочется «пощупать руками». И в прямом смысле слова: похоже, съемки стали праздником сердца для студийных мастеров. И в переносном: столь же осязаемы, «вещны» и гул истории, и характеры. Кажется, что актерам жить легче, чем костюмерам и декораторам, но им тоже тошно без дела. Чагина — первая, как ни абсурдно это прозвучит, достойная этого имени кинороль Елизаветы Боярской. А стервозный хор купцов — отменная месть актеров (Евгений Дятлов, Константин Воробьев, Артур Ваха, Юрий Ицков, Игорь Черневич) за все несыгранные роли в неснятых экранизациях Островского и Горького.
Снежкин играет в детективный жанр всерьез, хотя и непостижимым образом позволяет одному из фигурантов «включать Кристофа Вальца», невольно намекая на разгадку. Но жанровая структура фильма подобна матрешке. Детектив упрятан внутри исторической трагедии. Пространство замкнуто лишь формально: война не дает о себе забыть.
Снежкин — первый, кто за четверть века говорит о гражданской войне всерьез, наперекор пошлым стереотипам борьбы «белых ангелов с красными демонами». Зрителей так часто опускали в «подвалы ЧК», что визит в колчаковские подвалы — где латышей («Ну, где вы, Компотюсы-Киселюсы») и китайцев, пересчитав по головам, убивают безымянными — освежает.
Так же «освежает» Пепеляева тесное знакомство с
«лучшими людьми». Вряд ли у него были иллюзии относительно их гражданских чувств. Но он и в дурном сне не представлял, с каким наслаждением разрядит им под ноги револьвер, ощутив солдатскую солидарность с большевиками, ох не зря изводившими эту жадную до хрюканья, сладострастную до идиотизма, самоубийственно наглую породу. Пепеляев сдастся последним из белых генералов, к красным не перейдет, но сильные чувства, которые вызывают у экранного генерала классово близкие торгаши, кое-что объясняют в переходе в РККА многих военспецов из числа белогвардейцев.
Гражданская война не переламывает жизни и судьбы. В том-то и фокус, что ею продолжается мир: люди чувствуют и ведут себя как прежде. Только история услужливо предлагает им новые способы решения старых проблем. Прежде Пепеляев, в крайнем случае, вызвал бы Мурзина на дуэль. А теперь и офицерская честь не помешает поставить соперника к стенке, утверждая, что это не из мести, а во имя России. Впрочем, не только утверждая, но и искренне веря в свое благородство. В этом-то, собственно говоря, и заключается ужас истории.
Михаил Трофименков, "Коммерсантъ"
***
Могли ведь Россию спасти, гады!
В Санкт-Петербурге в кинотеатре «Великан-Парк» состоялась премьера картины Сергея Снежкина «Контрибуция». Первая ласточка обновлённого «Ленфильма» вылетает на большие экраны (называлось поражающее воображение число – 400 кинотеатров). В главных ролях – Елизавета Боярская и Максим Матвеев. Время действия – 1918 год. Зима, Пермь, Гражданская война…
Фильм существует в двух вариантах – авторский длится 2 часа 48 минут, зрительский – 1 час 40. На экраны выйдут оба варианта, так что будьте бдительны и найдите тот, что вам нужен. Я смотрела авторский, без всякого напряжения.
Уровень постановочной культуры
«Контрибуции» весьма приличен – основные события происходят в модерновом особнячке, где разместился отбивший Пермь у красных генерал-майор Анатолий Пепеляев. Мебель, одежда, посуда и прочие атрибуты повествования взяты из нерасхищенных, как с тревогой полагали многие, но переполненных закромов «Ленфильма». Однако добротная матчасть приходит в некоторое противоречие с основной интригой картины. Она искусственна и фантастична.
Чтобы спасти обнищавшее белое воинство, генерал налагает контрибуцию на пермских буржуев. Одна буржуйка, вдова Чагина (Боярская), заявляется к Пепеляеву ночью, в шубке на голое тело и предлагает себя и доставшийся от мужа алмаз ценою в 65 тысяч золотых рублей. Генерал алмаз берёт, а тело под шубой отвергает – в Пепеляеве ещё живы чувства к бывшей невесте Верочке (Н. Толубеева). А Верочка с застывшей гримасой отчаяния стоит под окнами, вымаливая помилование своему мужу, служившему следователем у красных (И. Носков). Когда буржуи приходят утром к генералу, алмаз оказывается похищенным. Генерал поручает красному следователю (это его бывший друг) найти сокровище. Иначе расстрел. Дальше идут навороты этой призрачной интриги, из которой мы узнаём, кто украл алмаз, но многие из нас так и не поймут – зачем?
Дело в том, что Сергей Снежкин – режиссёр простодушный,
и детектив – не его жанр. Он любит явное, яркое, энергичное, прямое высказывание и такую же актёрскую игру (напомню некоторые его фильмы – «Невозвращенец», «Цветы календулы», «Брежнев», «Похороните меня за плинтусом», «Белая гвардия»). Поэтому кто украл – понятно сразу, по плутовскому выражению лица одного хорошего актёра. А как и зачем – неведомо. И не в том суть. Суть в отчаянном противостоянии генерала Пепеляева, человека чести, бескорыстного и самоотверженного, – и людей корыстных и бесчестных. Воин – а супротив него торгаши. Совершенно недвусмысленно (помним простодушие Снежкина) картина формулирует грозное обвинение русской буржуазии. Могли спасти Россию, гады! Были у них деньги, были. Заплатили бы контрибуцию белому движению, глядишь, Пепеляев взял бы Вятку и пошёл на Москву…
Что ж, у картины образуется живой горячий стержень, но вместе с ним приходят и проблемы. Генерала Пепеляева играет красивый и обаятельный актёр Максим Матвеев. Военный, да ещё генерал у него получается неубедительно – как говорится, запястья не те. Но это бы не беда. Беда в энергетике, её совсем мало, актёр вяловат, как многие красавчики, и эта роль, как шинель, – ему не по плечу. Он играет отдельными кусочками, не держит цельного рисунка образа. А в качестве банды бессовестных торгашей в картине фигурируют лучшие петербургские артисты среднего возраста: Артур Ваха, Константин Воробьёв, Евгений Дятлов, Юрий Ицков, Игорь Черневич. Соскучившиеся по серьёзной работе в кино великолепные мастера рвут (энергетически) Матвеева-Пепеляева в клочья. Особенно хороши Воробьёв (заполошный Каменецкий) и Черневич (невозмутимый Зильберштейн).
С ними фильм начинает превращаться в бодрую
комедию нравов с недвусмысленной моралью. Никакие сверхценные идеи никогда не убедят капиталиста вкладываться в убыточное предприятие! Каковым являлась белая Россия в 1918 году, и не только белая, и не в одном лишь 1918-м. Тут пафос режиссёра очевиден. Прошла пора обольщения всякими гарцующими «олигархами», настало время (пока что – художественное) пристально посмотреть в глаза буржую и с тихой пролетарской ненавистью сказать: – «Ну что, гнида, доел глухаря? На выход! Сеня, расстрельные списки у тебя?» Склонность режиссёра к буффонным приёмам, правда, смягчает жёсткость высказывания…
Что до Елизаветы Боярской, то я никак не могу оценить её профессиональные актёрские достоинства – всё забивает красота. Причём у Елизаветы всё натуральное, даже на щеке можно разглядеть след от маленького шрама. То, чего Джоли достигла путём десятков операций, Боярская получила даром от мамы и папы. Она сияет, и этого достаточно. Вдобавок в сцене обыска нам предъявляют фигурку Боярской, затянутой в корсет и одетой в роскошное бельё. Так какая разница, в самом ли деле Чагина внезапно полюбила генерала Пепеляева или авантюристка лжёт, как это свойственно авантюристкам? Сияй нам, Афродита!
В целом удались все роли второго и третьего плана – а вот
с героями (Матвеев, Толубеева, Носков) полноценной удачи не случилось. Сценарий (это гипотеза), видимо, неоднократно переписывался и хранит следы вторжений и вдохновенных вставок из-за смены настроения режиссёра, он же сценарист. От первоначального материала, повести Леонида Юзефовича, осталось, думаю, немногое, даже не определимое выражением «рожки да ножки». Но Юзефович – историк, притом с абсолютно трагическим мироощущением, что можно понять из его замечательной книги «Зимняя дорога», посвящённой как раз генералу Пепеляеву. А Снежкин не историк, ему надо делать современное кино для кинозалов в торговых центрах. И кино у него вышло – живое, бойкое, заразительное.
В торговых ли центрах находятся те зрители, которым эта тема близка? Клеймить торгашей прямо в их капищах – не слишком ли парадоксально? Или наши люди, согласно афоризму «я твои щи съем и тебе в тарелку плюну», готовы охотно пользоваться преимуществами капитализма и при этом страстно его ненавидеть? Очень может быть.
Татьяна Москвина, "Аргументы недели"
"Контрибуция" на экране 
