История создания
 Структура
 Организационные    принципы
 Персоналии
 СМИ о ПФК
 Кинопроцесс
 Мероприятия
 Статьи и проекты
 Премия ПФК
 Лауреаты
 Контакты
 Фотоальбом



  Олег Янковский. Прямая речь  

Исполнилось 70 лет со дня рождения Олега Ивановича Янковского. Актеру Божьей милостью. Одному из последних выдающихся мастеров советского кино. Их остались считаные единицы. По случаю юбилея в СМИ появилась масса разнообразных материалов, в основном дежурных. В эти дни, думается, гораздо полезнее дать слово самому творцу, замечательному художнику и незаурядной личности. И хотя это слово прозвучало 17 лет назад (и было опубликовано в малотиражном петербургском журнале) - оно ничуть не устарело.
 
 
Олег Янковский. Тридцать лет в строю.

 

Зрители нового поколения, приобщаясь к кино с помощью видео, часто имеют довольно смутное представление об истории этого искусства, о том, какие интересные актеры и режиссеры работали задолго до появления их на свет. Вы в кино вот уже 30 лет, и Вам есть, что вспомнить. Уже первый фильм с Вашим участием - "Щит и меч", вышедший в 1968 году, имел беспрецедентный успех, а недавно подсчитали, что первая серия этой картины заняла 10-е место по кассовым сборам среди фильмов последнего 50-летия.      

                О.Я.: Те времена вспоминать, что маслом по сердцу: чудеса были. Когда на фестивали приезжали иностранцы и им говорили, что у нас есть 9-часовые утренние сеансы в кинотеатрах, они не верили, что такое возможно. Это было счастливое для кино время, и мне повезло, что я формировался и выходил на широкую аудиторию именно тогда.

В том же году вышел и второй Ваш фильм - "Служили два товарища"...      

                О.Я.: Не то слово - в том же году. Это было в Нижнем Новгороде, где я тогда снимался. В понедельник, день выхода новых фильмов, я выхожу на центральную улицу из гостиницы и вижу в одном кинотеатре афишу фильма "Щит и меч", а в другом, через дорогу, - "Служили два товарища". Одним выстрелом я "бабахнул" сразу по разным категориям зрителей, если можно так выразиться.    

Оба фильма привлекли к Вам внимание зрителей, но меня Вы как-то личностно заинтере- совали своей третьей картиной, ныне совершенно забытой, - "Жди мня, Анна" Валентина Виноградова. У Вашего героя в этом фильме на редкость чистый , незамутненный смех, а это сыграть невозможно...        

                О.Я.: Я благодарен судьбе за то, что родился и формировался в провинции. Это мне многое дало: за "чистые глаза" меня утвердили на роль в "Служили два товарища", кому-то я запомнился "незамутненным смехом" в "Жди меня, Анна"... Потом была Москва, она заставляет как-то матереть, и уже другие кристаллики зажигаются в глазах. Что тоже хорошее, в общем-то, дело.    

 Похоже, наши лучшие актеры вышли из провинции: Табаков, Смоктуновский...        

                О.Я.:... Солоницын, Дворжецкий...Так всегда было и будет. На периферии происходят интересные процессы , все это актером впитывается, а затем происходит мощный выброс.    

 Вас многое связывает с "Ленфильмом", где Вы часто снимались в 70-е годы...        

                О.Я.: Я тогда был еще довольно молодым актером, много работал на "Ленфильме", и это  была хорошая школа. То время, действительно, было особенное, здесь был какой-то открытый воздух,  дышалось свободнее, это чувствовалось, поэтому многие актеры стремились сниматься на "Ленфильме",  даже не в главных ролях. Скажем, у Авербаха в "Чужих письмах", фильме, который я очень люблю.   

Пожалуй, это лучшая картина Авербаха. Но, по-моему, он был больше, если так можно  выразиться, "женским" режиссером. Он снимал женщин так, как никто у нас не снимает. Многие наши  актрисы сыграли у него едва ли не лучшие свои роли: Купченко, Неелова, Терехова, Шарко, Крючкова...        

                О.Я.: ... И Света Смирнова в "Чужих письмах"... У меня с Авербахом была история, связанная  с фильмом "Тупейный художник"( второй фильм режиссера, экранизация повести Н.Лескова, вышедший   на экраны под названием "Драма из старинной жизни" - В.К.). Авербах пробовал меня на главную роль,  а потом прислал письмо, за что я ему особенно благодарен, потому что некоторые режиссеры этим пренебрегают. Он написал очень трогательное объяснительное письмо, я его до сих пор храню, в нем были  такие строки: "Олег, поймите меня правильно: в вас слишком много мужчины". Почему-то это было для  него недостатком, хотя в других фильмах это было бы достоинством. Я тогда это правильно понял и не  жалею о несыгранной роли: художник имеет право на свою точку зрения.      

Ваше содружество с Романом Балаяном началось с его лучшего фильма - "Полеты во сне  и наяву". Однако его последние работы разочаровывают, особенно "Первая любовь".          

                О.Я.: Мне трудно говорить о своем товарище. У него сейчас тяжелый период поиска, ломки,  который начался где-то с фильма "Филер", усугубился в "Леди Макбет Мценского уезда" и особенно проявился в "Первой любви". Вроде бы стилистика осталась та же - на ее основе сделана очаровательная  картина "Поцелуй"... Может быть, сказалось то, что режиссер начал пренебрегать сюжетом, и это стало  наказуемым. "Полеты" держал сюжет. Это мощная картина, в которой чувствуется боль художника и  боль всего поколения, я как актер тоже что-то привнес. Импровизации Балаяна в дальнейших картинах  утратили это качество. Скажем, в "Леди Макбет" отказаться от жесткого сюжета и уйти в полутона и   намеки - просто невозможно. Какие намеки, если столько убийств, включая убийство ребенка? Здесь  нужны совсем другие краски. Что касается "Первой любви" - что ж, имеет человек право вспомнить себя,  свою молодость. Я ему прямо высказал все, что я думаю об этом фильме. Жалко, конечно, Роман очень  талантливый, но такие периоды у художников бывают. Я жду от него нового взлета.      

  Какое впечатление у Вас осталось от общения с Андреем Арсеньевичем Тарковским, от его  личности?

                О.Я.: Одним словом даже не определить... Ум - безусловно, образование - безусловно, информированность - безусловно, но главное, наверное,- это ощущение кинематографа. Как показывает время,  Тарковский все приближается к вершине: раньше его включали в десятку лучших режиссеров мира, сейчас  в пятерку. Его кинематограф, со всеми его ребусами, собственной пластикой, магией, очень много дает  сегодняшним кинематографистам.      

  Приглашая Вас в "Зеркало", видел ли он какие-нибудь фильмы с Вашим участием?  

                О.Я.: Думаю, что нет. Он вообще нечасто кино смотрел, насколько я могу судить по близкому   с ним общению, а это был целый год, проведенный совместно за границей. Кроме Брессона и Довженко,   Тарковскому мало кто нравился. Вспомните "Землю" Довженко и "Иваново детство" - там много общего,   из этого все вышло... А нашла меня Лариса Тарковская, в коридоре "Мосфильма". Тогда здесь, как и на  "Ленфильме", все бурлило. Актеры, тем более периферийные, лишний раз стремились пройти по коридору,   чтобы кто-то их заметил. Вот и я передвигался по коридору - из кафе или в кафе. уже не помню, - как меня   догоняет высокая красивая женщина: "Янковский, остановитесь! Я Лариса Тарковская (думаю: однофамилица, что ли?). Нельзя ли вас к Андрею Арсеньевичу отвести?" Тут сердце мое, сердце периферийного   человека, обмякло...        

   Сыграло роль чисто внешнее сходство с его отцом, Арсением Александровичем?    

                О.Я.: Конечно. Он, когда увидел меня, говорит:" Ну, похож, просто с ума сойти!" И мало того,   я потом уехал с Саратовским театром в Волгоград. Это был 1973 год и последние мои гастроли с этим театром, и вот туда пришла телеграмма от Тарковского: "Как ты мог не сказать, я случайно узнаю от других, что   у тебя есть сын". Они по фотографиям искали маленького ребенка, и он уговаривал меня дать сына. С женой   мы решили, что надо помочь, и маленький Филипп снимался в фильме. Но не все просто было в наших взаимоотношениях, взять эту историю с "Гамлетом" в театре, где моя работа не состоялась...

  Известно, что роль Гамлета сначала обсуждалась с Вами, но играл потом Солоницын. Жалеете сейчас, что отказались от роли Лаэрта?      

                О.Я.: Да. Но потому жалею, что этого человека нет и другой работы с ним уже не будет. А тогда   актерское самолюбие сыграло свою роль.  

  Но и в "Ностальгии" сначала предполагался Солоницын, а затем и Кайдановский...      

                О.Я.: В работе Тарковский был очень преданным человеком. Его преданность основывалась   на убеждении: "психофизика мне необходима, через нее я выражаюсь как автор". Это - авторское кино.  

 Скажите, главное в фильмах Тарковского - изобразительное решение, в которое актер входил как составная часть?        

                О.Я.: Именно. Моя профессия - игра, а в его стилистике она была не нужна. Там нужно было   правильно почувствовать состояние, заданное автором в процессе подготовки. Например, лучшая сцена в картине - проход со свечой - снята, смешно сказать, за одну репетицию и один дубль. Но до этого были встречи,   беседы каждый вечер, ночью - процесс вхождения в нужное состояние. Для него это было самое дорогое, он   обожал актеров, которые умеют чувствовать... Он был откровенен и потом, уже на съемках, рассказывал мне,   что роль писалась для Солоницына, но тот страшно заболел и уже не встал. С Кайдановским они хорошо работали в "Сталкере", но для "Ностальгии " ему нужна была немного другая психофизика: у Кайдановского более   жесткое лицо, а Горчаков должен был быть более мягким, пославянистее, что ли. Поэтому Андрей решил пригласить меня и переписал роль уже под мою индивидуальность.    

  А откуда взялась эта строчка из песни: "Вот кто-то с горочки спустился"?          

                О.Я.: Ну, как-то сымпровизировалось просто...      

 То есть  это была Ваша импровизация? Вдруг пришла на память эта строчка?

                О.Я.: Да, вдруг... Там вообще много импровизации. Допустим, вот очень хорошая сцена, где    я стою по колено в воде в разрушенном храме перед девочкой. Поставили камеру, в сценарии были три фразы   на итальянском, а остальное - Андрей сказал: "Что хочешь, то и говори, переходи на русский".      

  А эта притча о мужике в луже, в которой он живет?

                О.Я.: Это обсуждалось, но Тарковский не настаивал: "Если пойдет,Олег, расскажи этот анекдот,    не пойдет - так и не надо". И как-то все замечательно сложилось в этой сцене - было два дубля, один из них вошел    в фильм.                

 Как дальше складывались ваши отношения?  

                О.Я.:Андрей хотел, чтобы я снимался и в "Жертвоприношении", но ему не позволили, хотя он и    боролся за меня. Но наши известные организации решили сами и ответили, что Янковский занят - ну, Вы помните,   что это было за время, а Андрей Арсеньевич уже ходил с клеймом "невозвращенца".        

 Для Вас было неожиданностью его решение остаться за границей?  

                О.Я.: Абсолютной. В последний раз перед этим событием я его видел, когда уезжал с Каннского    фестиваля, где была представлена "Ностальгия". Когда Тарковский узнал о решении жюри, не присудившего ему    "Пальмовую Ветвь", он был очень расстроен.        

  Какая из последних Ваших ролей в кино доставила наибольшее удовлетворение?  

                О.Я.: Из последних? Никакая.        

 Отчего так? Какие у Вас ощущения от прошедших 30 лет работы в кино?  

                О.Я.: Вообще-то я избалован. В один год пережить "Полеты во сне и наяву", выход в прокат "Влюблен по собственному желанию" и "Ностальгию"! Чем меня еще можно удивить? Трудно, да? Тем не менее процессы в кино идут, меня радует, что в него пришли люди нового поколения и с первой картины начали снимать Булгакова, Гоголя... Это, конечно, лучше, чем гнать чернуху или пошлость, но, с другой стороны, пугает безответственность, когда берутся за такие вещи, не зная, могут ли их осилить. Вспоминая эти последние роли, что в "Роковых яйцах", что в "Ревизоре", сказать: "Да, получилось", - я не могу.

  Когда в последний раз Вы получили наслаждение от роли?    

                О.Я.: Я обожаю "Крейцерову сонату". Это очень интересная работа М.Швейцера, дай Бог ему здоровья. Он сейчас в жутком положении, без работы. Роль в этом фильме мне очень дорога, хотя, конечно, это не Горчаков в "Ностальгии". Но если спросить, какая самая трудная и сложная по актерской задаче роль, то это в "Крейцеровой сонате". Да, фильм не прозвучал, такое случается в кино. Может быть, потому что это классика,а к ней особое отношение. Но фильм заслуживает самого пристального внимания.

  Но любимая Ваша роль, наверное,все-таки Мюнхгаузен? Он Вам близок?      

                О.Я.: Да, конечно. Наверное, это какое-то родство душ, стремление к полету, фантазии, к актерству        в хорошем смысле, так как игра в нем всегда присутствует. Все в этом фильме удачно сложилось, и роль захватила...  

  Сами Вы смотрите видео или предпочитаете смотреть фильмы на фестивалях?      

                О.Я.: Фестивали - это прерогатива сытого и богатого общества. Надо развивать общество, и тогда обеспеченные люди специально поедут на праздник кино, в те же Сочи... Я смотрю видео, но только для информации. Сейчас, например, лежит у меня кассета с "Английским пациентом", но не могу заставить себя ее посмотреть: хочется увидеть на экране. Ведь чтобы насладиться произведением киноискусства, лучше выбраться в кинотеатр.  

Владимир Кузьмин, "Видеотоп", 1997.

Фотоальбом

Комментарии


Оставить комментарий:


Символом * отмечены поля, обязательные для заполнения.
Разработка и поддержка сайта УИТ СПбГМТУ                 Copyright © 2006-2024. ПФК. All rights reserved.