18 мая исполняется годовщина со дня смерти выдающегося русского режиссёра Алексея БАЛАБАНОВА. Это он всё рассказал нам «Про уродов и людей», показал так, что забыть невозможно, что такое «Груз-200», «Война» и «Морфий». И это в его «Брате» прозвучали пророческие слова: «А за Севастополь ответишь!»
Алексей редко давал интервью. В память о нём мы даём фрагменты из его многолетних разговоров с Сергеем Шолоховым, автором «АН» и ведущим программы «Тихий дом», с которым Балабанов откровенно, без лицемерия, на которое он был неспособен, беседовал в разные годы.
О творчестве
У нас очень специфическая страна. В ней с возрастом творческие люди работают всё хуже и хуже. Чем больше ты реализовался, тем меньше у тебя комплексов, которые требуют творческого воплощения. И поэтому мне кажется важным, чтобы за успехом следовал неуспех. Если четыре успеха подряд, то человек становится вялым и нелюбопытным. Или какие-то жизненные неурядицы могут помочь... У нас в стране пока не было богатых художников – то есть сейчас они, конечно, есть, – но раньше, конечно, огромная сила у нас в стране была и энергетический центр здесь, безусловно, присутствовал. Но мы особых денег и сейчас не зарабатываем, так что сила с нами останется. И это правильно.
О фильме «Брат»
Меня критик из газеты «Монд» спросил, хороший мой герой или плохой. Я не знал, как ответить на этот вопрос.
Я считаю, что наш герой абсолютно свободен. Мне кажется, что наш русский человек не задумывается, хороший он или плохой. Это пусть западный человек задумывается. А наши ребята посмотрят кино и сами решат, хорошее оно или плохое. И такой проблемы не встанет. Я делал кино для русского зрителя, я не имел в виду буржуев.
Не обижать кого-то – это буржуазное сознание. Что есть, о том и надо говорить.
О Петербурге
Архитектура хороша без растительности. И без людей. Люди портят город. Поэтому мой город в «Про уродов и людей» пустынный. Очень важно, что Петербург – городискусственный, созданный волей одного человека на болоте, не пригодном для жилья.
Поэтому в моём искусственном кино город Петербург абсолютно органичен.
Конечно, ничего бы Пётр не построил, если бы с народом советовался, и потому гениальная моя страна, где никто ни с кем ни о чём не советуется. Это квинтэссенция России, где сильная личность решает всё. А народ никогда ничего не решает.
О демократии
Демократия для России абсолютно губительная вещь, мне так кажется. И она здесь никогда не приживётся, может быть, когда-нибудь, но я не верю. Например, в нашей творческой деятельности точно нет, потому что у нас есть диктат режиссёра. Чем сильнее личность режиссёра, тем лучше фильму. Всякая демократия на съёмочной площадке означает, что режиссёр просто не знает, чего он хочет. Режиссёр должен знать всё, и если он знает всё, то фильм получится хороший.
О России
Россия – страна непредсказуемая, странная, но очень мощная. На самом деле энергия никуда не исчезает. Русские люди очень сильные, они сильнее тех же американцев, тех же европейцев. Недаром наших все боятся. Они приезжают и быстро завоёвывают территории. Как чёрные! Сейчас сильна Африка, силён Восток и мне кажется, сильна Россия, которая идёт на Запад.
Об искусстве кино
Вообще кино искусством давно не является, а является зрелищем. В основе кино –коммерческая составляющая, это продукт, который надо продать. Говорить о кино как об искусстве достаточно наивно. Искусство, это когда ты зависишь от себя самого. Вот у художника есть карандаш, кисть и краски, и он создаёт искусство. А когда это огромное количество людей, когда это деньги, когда это техника, искусства уже не может быть. Я считаю, что искусство должно воспитывать людей. Но самые успешные фильмы – онибезнравственные, как это ни странно.
О фильме «Груз-200»
Очень хорошую вещь сказал один критик. Вот вышла моя книжка «Груз-200», и там есть вступление. И там про меня человек написал очень правильно. Что я типа гидра, которая отрезает себе голову, а она вырастает снова. Он правильно написал. «Груз-200» – это серьёзное кино, основанное на моём личном опыте, это то, что я видел. Критики, которые говорят, что такого не бывает, они там сидят в Москве и ничего круглее картошки не видели. А я всё-таки объездил всю страну – я пять лет ассистентом режиссёра работал. Я и с якутами жил, и на Сахалине, и на Курилах бывал – как раз в то время: я с 1983 года работал ассистентом режиссёра. Я видел посёлки на Индигирке, где вообще магазинов нет. То есть люди живут так: поймал рыбу – съел… Всё, что я снимаю, – это я, это идёт из меня. Я много в своей жизни сделал, я в 48 лет прожил больше, чем многие люди прожили в 80 лет. Я просто знаю очень много про людей. Поэтому когда мне говорят, что я сволочь, ну, может быть. Но я рассказываю правду. Я не вру.
О цивилизации
Европейская цивилизация медленными шагами идёт вниз. Наступает на нас цивилизация более молодая, более юная, мусульманская. Я уверен, что нашей цивилизации конец, как погиб Рим, как погибла Греция, это будет другая цивилизация. Мне жалко, что Запад этого не понимает, а это к ним придёт быстрее, чем к нам. И, с одной стороны, я понимаюнеизбежность этого пути, но, с другой стороны, мне жалко русскую культуру, великую литературу – жалко.
Такой гибели, как в Помпеях, не будет, когда всех засыпало пеплом, но путём миграции и ассимиляции неизвестно что будет.
О фильме «Морфий»
Написал этот сценарий Серёжа Бодров. Это был его первый сценарий. Это кино по автобиографическим произведениям Михаила Булгакова. Он писал про себя. Он был морфинистом, он сам лечился, он сам страдал, он сам был гениальным доктором, вот, собственно, об этом и кино.
Герой совсем молодой, ему 20 лет, у него всё получается. И не потому, что он колет себе наркотики, а просто потому, что у него всё получается. При этом он идёт вниз, ондеградирует.
Это не связано было никак с революцией. Он столкнулся с ней только в уезде, когда поехал в уезд лечиться. Первый раз он увидел этих революционеров-инородцев, потому что делали революцию всё-таки не русские люди.Вот это одна из частей скандальности этого фильма. Против этого будет очень много направлено – я убеждён просто.
Кино не про морфий, это кино про людей… Я ещё раз Булгакова перечитал и понял, что он искренне писал о себе. И что-то мне так захотелось передать ощущение талантливого человека, который идёт вниз.
О счастье
Есть счастье, несчастье и усталость. Потому что, например, музыкант в моей картине «Я тоже хочу» – он устал от жизни, и он хочет счастья. У него нет несчастья, потому что у него есть слава, известность. Но он устал. Поэтому три состояния. Счастье – это то, чем ты не обладаешь, к чему ты стремишься.
О личной энергии
Каждому человеку отмерено определённое количество жизненных сил, или энергии, на определённый промежуток времени – кому-то больше, кому-то меньше. Кто-то правильно её расходует, кто-то неправильно, только когда она уходит, то человек вскорости после этого умирает.
Балабанов многое знал про людей 
